Психоаналитики шутят, что тема контроля – это признак анальной стадии развития. Поэтому, мол, понятно, что закупка туалетной бумаги – это попытка нашего бессознательного контролировать стрессовую ситуацию. От себя добавлю, что, видимо, те, кто застрял на оральной стадии – закупают алкоголь

Базовые реакции в случае опасности простые – бей, беги, прячься. При этом страх, злость, надежда, успешный или не очень предыдущий опыт. У каждого свои пропорции в этом эмоциональном коктейле и своя типичная реакция. Считается, что хуже всего замереть, в надежде, что опасность пройдет мимо и все нормализуется. Хотя иногда именно «отсидеться» будет оптимальным вариантом.

Но мало кто может выдержать неизвестность и бездействие. Внутри нарастает напряжение «срочно надо что-то делать» – и тогда либо бежать, либо драться. Но здравомыслия в этом состоянии ждать бесполезно. Поэтому начинаем суетиться и повторять действия остальных, без должного критического мышления. Плюс еще есть психология толпы и эмоциональное заражение, когда психологическое состояние передается от одних людей к другим.

Самое тяжелое сейчас – это ощущение беспомощности, чувство, что от меня ничего не зависит. В жизни происходит что-то, что сильнее меня и вынуждает отказываться от своих планов, привычной жизни. А я на это никак повлиять не могу.

Узнаете это состояние? Так часто чувствует себя ребенок в мире взрослых. И если в вашем детстве было сложно (а у кого все было хорошо?) – вы как будто проваливаетесь в то беспомощное детское состояние. И опять появляются те реакции и паттерны поведения, которые были тогда у ребенка.

Но разница в том, что вы сейчас не он. И каким бы травмированным не был ваш внутренний ребенок – вы сейчас взрослый. И есть ваша взрослая часть, на которую можно опираться, но и поддерживать ее тоже надо.

Ощущение свободы и ответственности за свою жизнь – внутри нас. И она не должна зависеть от внешних обстоятельств. Даже в тюрьме человек может чувствовать себя свободным и творцом своей жизни.

Поэтому первое, что надо сделать – это согласиться с тем, что произошло. Принять новый контекст жизни. Она сейчас такая, какая есть и повлиять на это невозможно. Правила поменялись. И не вы в этом виноваты. Играть по старым правилам бессмысленно. Вы не можете управлять всей реальностью, но можете управлять своей.

Существует много факторов, влияющих на развитие паники. Легко не втягиваться или смеяться над другими, пока находишься на расстоянии от угрозы и не воспринимаешь ситуацию серьезной. Но даже самые спокойные люди в какой-то момент вдруг замечают, что начинают эмоционально включаться.

Человеческий мозг состоит из несколько структур, которые постепенно формировались в процессе эволюции. Самая молодая – это неокортекс (новая кора), которая отличает нас от животных и отвечает за рациональное мышление. Самая древняя – это «рептильный мозг», который отвечает за биологическое выживание и телесное функционирование.

И если наше бессознательное восприняло ситуацию опасной для жизни, здравый смысл может сколько угодно говорить, что угроза несущественная – бесполезно. Рептильный мозг на правах старшего забирает власть у неокортекса, ведь именно он отвечает за наши реакции в случае опасности для жизни. За те самые бей, беги, прячься.

Ключевое здесь в «если наше бессознательное воспринимает ситуацию опасной». То есть, сама ситуация может быть не очень страшной или даже нейтральной, но существуют триггеры (спусковой крючок), которые могут включать внутри нас сирену «ОПАСНОСТЬ» на самые незначительные события, если они откликаются с чем-то из прошлого.

У каждого человека есть собственный опыт переживания кризисов. Все, читающие это, лично проживали кризис 2008 года и в том или ином возрасте пережили крах Союза и кризис 1997-го. Даже если вам сейчас 25-30 лет, то, как ребенок вы это тоже пережили. Правда, от вас тогда ничего не зависело, но вы бессознательно впитывали реакции, чувства и модели поведения своих взрослых родственников.

Каждый человек и каждая семья по-своему выходила и переживала кризис – кто-то более успешно и получал опыт преодоления, кто-то получал опыт поражения. И даже если у вас лично или у вашей семьи был благополучный исход, то все равно, первая реакция на любое событие – эмоциональная (страх, оцепенение, растерянность, беспомощность или радость, любопытство и т.п.). Это лимбический мозг (между рептильным и неокортексом), который отвечает за эмоции и чувства.

Т.е., мы всегда сначала что-то чувствуем, потом делаем. Если ситуация воспринимается, как угрожающая — включается рептильный, если не очень – сохраняется способность критично мыслить и адекватно действовать. Поэтому, испуг – это нормальная реакция. Но если нет реальной угрозы для жизни, то важно сразу никуда не бежать – выдохнули, взяли паузу, включили рациональный мозг (оценили ситуацию), вспомнили, как получалось справляться раньше и, опираясь на предыдущий успешный опыт, начали что-то делать.

Тем, кто из прошлых кризисов выходил пострадавшим, будет сложнее. Но и у них всегда обязательно есть успешный опыт (вопрос, насколько он в доступе?), если не личный, то опыт предков. В человеческой памяти, хранится не только личная история, но и родовая (или даже коллективная). Желающие могут почитать Юнга (про генетическую память), Грофа (про системы конденсированного опыта и память предков), Анн Шутценбергер (про трансгенерационные связи и передачу травм).

Есть эпигенетика, которая говорит о том, что пережитый стресс (эмоциональный опыт) может передаваться по наследству потомкам. Например, человек может испытывать страх воевавшего деда, чувство голода прабабушки из блокадного Ленинграда, ужас потерявшего в Холокосте всех близких, отказ от материального благополучия пострадавших от раскулачивания предков и т.д. (так называемые перенятые чувства).

В этом смысле наша память, как Большая Ленинская Библиотека, в фонде которой 47,2 млн единиц. Представьте тысячи стеллажей, на которых тысячи файлов с самым разным опытом наших предков. Как с позитивным, так и с негативным. Почему мы чаще связаны с тяжелыми переживаниями – это отдельная история.

Сейчас важно понимать, что в сложной ситуации обостряется не только свой личный травматический (в первую очередь, детский – необработанный и обычно неосознанный) опыт, но и переживания предков. Давайте навскидку посмотрим, какие коллективные/родовые травмы/чувства/темы только из истории последних 100 лет может поднимать у нас сегодняшний карантин и коронавирус:

• Войны (эвакуация, голод (особенно в городе), мародерство).
• Раскулачивание, голодомор, репрессии, выселения, закрытые границы.
• Предыдущий опыт эпидемий (испанка, холера, тиф, туберкулез, пневмония – еще 70-100 лет назад не было никакой защиты).
• Развал Союза, кризисы 90х и двухтысячных (безработица, потеря накоплений, у кого-то голод и нищета, потеря жилья, бандиты, изменение границ).
• Недоверие к власти и официальной информации (Чернобыль и вообще восприятие советских СМИ).
• Опыт в советских больницах (равнодушие и грубое обращение персонала, особенно ребенком без родителей рядом).
• Желание спрятаться от карантина, не признаваться в болезни, а то могут настучать/линчевать/изолировать.
• Обостряются отношения на тему свой-чужой (тема доверия-недоверия людям/соседям; кто-то успеет, а я нет).

Я не нагнетаю ужасы – всё это реальные события, которые были в массовом порядке и могли, так или иначе, затронуть вашу семью. Но, чтобы оценить насколько сейчас действительно опасно, для начала важно разделить системные чувства и свои собственные. Мое или не мое?

Поэтому посмотрите и прислушайтесь к себе, какие темы в вас резонируют больше всего? Какие страхи, не ваши личные, не имеющие прямой связи с сегодняшней реальностью, у вас поднимаются?

Здоровья вам и вашим близким!

Влад Сырица. 24.03.2020.